РЕВОЛЮЦИЯ
По Пушкину революция - это переход от одной противоположности к другой.  Пушкин открыл ритм революций - 78,5 лет. Вот это и есть «революционный период», в течение которого осуществляется социальное назначение той или иной революции. При этом важно знать, что революция в России открывается недостатками, а в Европе - изобилием

Пол цикла спустя - через 39 лет - ситуация меняется: в России наступает период изобилия, а в Европе - период недостатков. Выходит, по Пушкину, у нас с 1959 года - изобилие, а в Европе - недостатки. Не верится? Кажется, что наоборот? Но Пушкин - мастер решать парадоксы. Он учит, что не ритмы Природы должны приспосабливаться к нам, а мы - к ним. Период изобилия как раз и означает, что Природа родит в достатке. А то, что мы не можем разумно распорядиться её дарами, и во время изобилия голодаем, - это уже наши проблемы, связанные в том числе и с «космическим» невежеством. Всё, что происходит сейчас, есть искусственно созданный дефицит.
И наша задача в сей исторический отрезок времени - усвоить, что вся жизнь подвержена чётким ритмам, что в период изобилия следует помнить о грядущих недостатках, и что вся наша экономика и есть умелое маневрирование между этими двумя периодами, во избежание искусственных дефицитов...

Искусственный дефицит ничего общего с естественным дефицитом не имеет. Землетрясения, засуха, неурожаи, потопы и другие всевозможные природные катаклизмы - вот причины истинных дефицитов и настоящего голода...

Необходимо помнить, что Россия - не Европа: Россия противоположна Европе.

Из модели «Россия не Европа» видно, что хотя революции в России и Европе происходят в одно и то же время (даты расположены вертикально), они выполняют разные, противоположные социальные задачи. Эта противоположность России и Европы не придумана людьми, она заложена Космосом, в котором нет случайностей или хаоса.

Лишь после революции 1920 года её можно считать зрелой, так как общественная цивилизация успела к этому времени совершить три своих социальных сдвига из четырёх.

Общественная цивилизация продлится у нас до 2234 года, затем наступит время частной цивилизации. С 1920 года общественную цивилизацию стали называть «социализмом», однако, считает ведущий хранитель Архива Пушкина Иван Макарович Рыбкин, это название неудачное. Целесообразнее называть её просто общественной.

Народ по Пушкину - это образ жизни, это характер... Разве верность этого положения не подтвердил распад СССР? Нарушение прежде всего экономических связей потянуло за собой всё остальное.

Итак, наше время открылось экономической революцией 1920 года - переходом от частной экономики к общественной. В Европе подобная экономическая революция произошла в 1841 году. Отсюда интерес Ленина к руководителю родственной ему революции в Европе -К. Марксу, создателю «Капитала». Думаю, что этим и заканчивается «причастность» Ленина к марксизму, приписанному ему и ничего общего не имевшему с общественным или социалистическим путём развития нашего общества.
Революция 1920 года - это не смена власти, управления, а экономическая революция, цель которой, поменяв частную, капиталистическую экономику, оставшуюся нам от предыдущей - капиталистической цивилизации, - построить экономику общественную... И стремление некоторых политиков повернуть Россию на путь капитализма сейчас, когда близок результат экономической революции, когда пришло время пожинать плоды этого сдвига, - не только абсурд с точки зрения Пушкина и Космоса, но и преступление перед собственным народом.

Значит, у нас экономика общественная. Но по Пушкину - и на Западе тоже.

Но вот такой парадокс: на Западе экономика стала общественной ещё в 1841 году, а мы говорим: капитализм (частная цивилизация). У нас экономика стала общественной в 1920 году, а мы говорим: социализм (общественная цивилизация). Первый важный вывод: не формой экономики определяется цивилизация.
Чем же? - Настроем, или настроением народа.

Если настроение частное, то и цивилизация - частная (человек человеку волк - не мы придумали, а сами европейцы о себе говорят), если же настроение общественное, то и цивилизация общественная (человек человеку друг, товарищ и брат - это ещё Пугачёв и Пушкин нам внушали).

Само понятие «частная собственность» давно уже не отражает истинного положения дел. Репутация его подмочена изрядно: частник в нашем обществе ассоциируется со спекулянтом, рвачём. И, выступая против частной собственности, люди как раз и имеют ввиду устранение беззакония, спекуляции, мошенничества, возникших скорее на отсутствии Закона, чем на его постулатах и на сути частной собственности. Более правильно было бы сейчас навести порядок в законодательстве, создать нормальные условия для производства и развития производства, закрыть пути всем лазейкам утечки национального дохода и преступлениям, связанным с этим. Частная ли, общественная собственность - перед законом они должны быть равны.
Более правильно было бы различать личную, индивидуальную, - и коллективную собственность. Что же считать личной собственностью? Например, дом. Человек рождается. Без крыши над головой ему не прожить. Это его ЛИЧНАЯ собственность, которую никто не отнимет. Наши предки это прекрасно знали и всей деревней строили дом молодым. Частную собственность можно ликвидировать одним указом.
Может быть личным, индивидуальным и предприятие, - как при «социализме», так и при «капитализме». А различие в том, какой процент от деятельности этого предприятия будет идти государству, всему народу, какой владельцу. Чем ближе к «социализму», тем доля «народа» - коллективного собственника больше.
А коллективная собственность нам знакома: в последнее время она оформилась в виде акционерных обществ, товариществ - и т.п. Таким образом происходит перестройка управления экономикой, что и должно быть по Пушкину: не перестройка управления обществом, а перестройка управления экономикой, поскольку до 1998 года мы строим общественную экономику. Когда общественным станет управление экономикой, тогда и будет возможным начало процесса демократического управления всего общества - задача очередной революции 1998 года.
Таким образом, формы собственности, формы хозяйствования идентичны для обоих типов экономики. Но при «капитализме» преобладает доля частных предприятий, а при «социализме» - общественных. И ещё один интересный момент: если инициатива частная, то и дело будет частным, если общественная - то общественным. Вот почему важно, чтобы в нашей экономике была инициатива наших предпринимателей. Частный капитал может участвовать, помогать, - но хозяевами положения должны быть отечественные хозяйственники.

Но вот ещё парадокс: в Европе государство стремится владеть большей долей собственности компаний, меньшая остаётся владельцу компании. Есть отрасли, где 90-95 процентов промышленности принадлежит государству. Например, - авиационная (не есть ли это постепенная «национализация» промышленности?).

Вот и получается, что в Европе управление, экономика, культура уже стали общественными, а сам народ ещё хранит частный настрой; в России же - наоборот: общественному настроению, мировоззрению, экономике противостоит частное управление, власть...
В этом и корни недоверия нашего народа своей власти. В этом объяснение политики властных структур.

Особенно пагубно на обществе отразился развал предприятий ВПК. Понятно, что некоторые круги были заинтересованы разрушить их монополизм. Но зачем же было разрушать их мощь? Мощь может обеспечить прибыль, выгоду обществу. Но что получишь от промышленного дистрофика?!

Мы стали мерить свою жизнь колбасой, кроссовками... Мы почти поверили, что у нас нет никакой культуры, что мы сами ничего не можем и вообще живём наизнанку... и почти потеряли себя.
В этом, нам любезно помогает Запад, что довольно логично: чем больше и дольше здесь будет хаос и неразбериха, тем дольше его могущество...
Но... сколько верёвочке не виться, -а колесо истории работает на нас. И улучшение начнётся именно с изменения экономической обстановки, нормальной экономической реформы, которую все так ждут.

В период усталости народа нельзя строить грандиозные планы. Теперь вспомните, когда Горбачев объявил перестройку? Он созвал съезд в 1988 году - в год начала... этой самой усталости. И потому ничего другого от этой «перестройки» и ждать нельзя было. Тем более, что нельзя было перестраивать то, чего не строили...

ЭКОНОМИКА

В своих произведениях Пушкин говорит, что Россия с 1920 года должна была торговать сначала сырьём, затем сельскохозяйственной продукцией, промышленными товарами, и, наконец, военной техникой...

Военный комплекс никогда не был в числе тех, кто способен быстро вернуть вложенный в него капитал... Но он всегда был гарантией возврата этого капитала. И как можно предоставлять ему кредиты на тех же условиях, что и коммерческим структурам, торгующим водкой и т.п.? И ещё: ни в одной стране мира производство военной техники никогда не было убыточным. Везде оно финансируется государством и находится под его защитой. И, если уж наше государство не в состоянии защитить свой ВПК, пусть хотя бы не мешает ему выкручиваться из создавшейся ситуации.

Экономика Беларуси: Социализм, вопреки конкуренции